3.2150 
3.5500 
3.4800 
(2 оценок, среднее: 3,50 из 5)
Загрузка...34 года назад произошла радиационная катастрофа на Чернобыльской АЭС, которая разделила судьбы сотен тысяч людей на «до» и «после». Ежегодно мы вспоминаем трагическую весну 1986-го и героев, которые внесли свой непосильный вклад в ликвидацию последствий крупнейшей аварии.
Сотрудники Глубокского отдела Департамента охраны одни из первых прибыли на ЧАЭС, в 30-километровую зону отчуждения. Перед ними стояла непростая задача по обеспечению общественного порядка, недопущению краж и мародёрства, обеспечению контрольно-пропускного режима.
Михаил Леонидович Рабизо после армии окончил техникум и работал механиком в автопарке. В 1984 году он пришёл на службу в отдел охраны, тогда в Глубоком организовывался пульт централизованного наблюдения. За годы службы был и дежурным, и начальником ПЦО, и старшим инспектором-инженером технических средств.
– По комсомольской путевке меня направили работать в охрану. Тогда отдел находился в небольшом здании по улице Максима Горького. Отработал там 2 года, и случилась катастрофа, – вспоминает Михаил Леонидович. – Сотрудников охраны всех областей направляли в Чернобыльскую зону. Мы были молодые – всем около 20 лет. В Витебске нас рассадили по трём автобусам «Икарус», в каждом – по человек 40, и отвезли на месяц на загрязнённую радионуклидами землю.
Зона отчуждения была разделена на три контролируемых территории: особая (непосредственно промплощадка ЧАЭС), 10-километровая, 30-километровая. Всё по периметру было огорожено сеткой, через каждые 4-5 км находились въездные ворота. Лейтенант Михаил Леонидович стоял на посту в 10 километрах от станции.
– 26 апреля произошла катастрофа, а выселять народ начали только 7 мая. Людям было запрещено брать с собой вещи – всё радиоактивное. А они пытались проникнуть обратно, забрать нажитое хозяйство. Мы выполняли свои обязанности, функции охраны правопорядка, недопущения мародерства по 12 часов. Наряд – три человека – старший офицер, водитель и помощник. Дежурство отбыли – отдыхаем. И снова на дежурство. Так целый месяц. Жили в поселке Савичи Брагинского района, где уже не осталось ни одного жителя. Выдали нам полевую форму, разместили в учебных классах. А наша одежда была сложена в пакеты в отдельном помещении. В столовой от колхоза кормили очень хорошо. Сначала давали даже вино красное, считалось – от радиации. А о ней мы ничего не знали… – вспоминает мужчина.
– Для изучения радиационного фона выдавались дозиметры, но снять показания можно было только в медчасти. Тогда мы не представляли ничего о радиации и не предавали этому особого значения. Два раза приезжали туда представители института, осматривали нас, раньше ведь с такой ситуацией не сталкивались. Они читали нам лекции об опасности, рассказывали, что некоторые элементы распадутся только спустя сто лет. Поэтому, несмотря на оплату в виде тройного оклада и большие льготы, никто в Чернобыль работать больше ехать не хотел. Стали всё больше узнавать про радиацию и бояться, – рассказывает Михаил Леонидович.
Мужчина помнит, как поднимался с коллегами на крышу школы и в бинокль наблюдал за пламенем на АЭС. Вертолеты поднимались и посыпали станцию белым порошком. Местность там равнинная, поэтому даже в тумане и через 10 км это было видно.
– За сеткой (так мы говорили) военные проводили дезактивацию, они были в масках и специальных костюмах, а мы работали без защиты. Помню, как у одного из майоров постоянно шла кровь из носа. Спустя несколько дней его отправили домой. У меня со временем с суставами начались проблемы, у знакомых – с дыхательными путями. Раньше в каждом из санаториев были выделены места для чернобыльцев. Я 5 раз лежал в «Железняках». В 1999 году лечился там около 60 дней, после чего ушёл на заслуженный отдых по состоянию здоровья. А спустя 20 лет на пенсии, снова вернулся. Сейчас работаю контролёром отдела охраны на посту Глубокского МКК. Привык двигаться, ничего не поделаешь, – говорит Михаил Леонидович.
Мужчина вспоминает, как нелегко было смотреть на пустые дома, с которыми люди даже не успели попрощаться. А ведь они там рождались, жили и растили своих детей… Тень Чернобыля всё еще накрывает тысячи человеческих судеб.
Печать
